![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
lana_roxolanaЯ ж говорила когда-то, что наша бабушка, которая моя мама, была младшей из пятерых детей бабушки Иды и дедушки Йоси? Трое старших - две сестры и брат - родились еще до Второй мировой. Именно так, до 1939 года, потому что дедушку Йосю весной 1939 года призвали из Биробиджана воевать с японцами на Халхин-Голе. А потом так и не отпустили, так что в Еврейскую Автономную область в Хабаровском крае он вернулся только в 1945 году. Мог бы и раньше, ведь в 43-м был тяжело ранен, но он к тому времени уже был старшиной разведвзвода и... Не поехал, короче, домой. Сказал, что войну сначала надо закончить. Ну, вот потому-то третий ребенок у них с бабушкой Идой родился в 1938-м, а четвертый и пятый - в 46-м и 47-м.
Они все разные, дети их. Самая старшая дочь, Ниночка, красавица и любимица всей семьи, умерла в конце 70-х от рака груди, совсем молодой, пятидесяти еще не было. Кстати, когда я первый раз заболела, мне ведь именно из-за нее решили делать генетический анализ, а оказалось нет, мой рак груди был сам по себе, не "семейного" типа.
Второй сын, Володя... Ох, шебутной... По молодости и посидеть успел, за какую-то ерунду, лет в 17 на шухере стоял, пока старшие магазин курочили, замели всех. С тех пор у Володьки остались татуировки и привычка к чифиру да дешевым цигаркам в количестве "Да как же ты еще жив-то до сих пор!" Кстати, жив, да. После отсидки какое-то время жил в Ташкенте, до сих пор плов умеет варить лучше всех в семье. Ромочке, сыночку моему старшенькому, даже успел пловную науку вдолбить, знатно получается. Дядь Вова плох уже, конечно, за 80 ему, но до сих пор на огородике своем под Ригой ковыряется. Я у него всегда была самой любимой племянницей, своих детей им с женой не сложилось иметь.
Третья, тетя Алла, первой из семьи нашей уехала в Америку, еще в начале 70-х, с мужем и двумя детьми. Она-то, собственно, нас и вытаскивала потом, уже после горбачевской перестройки. Тогда многие уехали, в 1988-1993 где-то... А мы задержались еще надолго, из-за "добрых людей".
Четвертым, послевоенным уже, был дядя Миша. Красавец редкостный, до сих пор. Высоченный, глаза огненно-черные, шевелюра волнами, вот не кудрявый мелко, а именно волнами, залюбуешься! Волосы теперь благородно седые, а ходит дядька по-прежнему статно, глазами стреляет. В Израиле они, с женой его, тетей Валей, двумя детьми, внуками. Часах в двух езды от Иерусалима.
Дядя Миша звонил на днях нашей бабушке, так она его спрашивала, не едет ли кто из знакомых в ближайшее время в Иерусалим. Чтобы попросить записочку положить в Стену Плача. Про меня, да. Так дядя Миша сегодня снова перезвонил. Сказал, что съездили они в Иерусалим всей семьей, с тетей Валей, с детьми Наташей и Игорем, с зятем и невесткой, с внуками...
Рано выехали, в 5 утра.
Вложили записочку.
Они все разные, дети их. Самая старшая дочь, Ниночка, красавица и любимица всей семьи, умерла в конце 70-х от рака груди, совсем молодой, пятидесяти еще не было. Кстати, когда я первый раз заболела, мне ведь именно из-за нее решили делать генетический анализ, а оказалось нет, мой рак груди был сам по себе, не "семейного" типа.
Второй сын, Володя... Ох, шебутной... По молодости и посидеть успел, за какую-то ерунду, лет в 17 на шухере стоял, пока старшие магазин курочили, замели всех. С тех пор у Володьки остались татуировки и привычка к чифиру да дешевым цигаркам в количестве "Да как же ты еще жив-то до сих пор!" Кстати, жив, да. После отсидки какое-то время жил в Ташкенте, до сих пор плов умеет варить лучше всех в семье. Ромочке, сыночку моему старшенькому, даже успел пловную науку вдолбить, знатно получается. Дядь Вова плох уже, конечно, за 80 ему, но до сих пор на огородике своем под Ригой ковыряется. Я у него всегда была самой любимой племянницей, своих детей им с женой не сложилось иметь.
Третья, тетя Алла, первой из семьи нашей уехала в Америку, еще в начале 70-х, с мужем и двумя детьми. Она-то, собственно, нас и вытаскивала потом, уже после горбачевской перестройки. Тогда многие уехали, в 1988-1993 где-то... А мы задержались еще надолго, из-за "добрых людей".
Четвертым, послевоенным уже, был дядя Миша. Красавец редкостный, до сих пор. Высоченный, глаза огненно-черные, шевелюра волнами, вот не кудрявый мелко, а именно волнами, залюбуешься! Волосы теперь благородно седые, а ходит дядька по-прежнему статно, глазами стреляет. В Израиле они, с женой его, тетей Валей, двумя детьми, внуками. Часах в двух езды от Иерусалима.
Дядя Миша звонил на днях нашей бабушке, так она его спрашивала, не едет ли кто из знакомых в ближайшее время в Иерусалим. Чтобы попросить записочку положить в Стену Плача. Про меня, да. Так дядя Миша сегодня снова перезвонил. Сказал, что съездили они в Иерусалим всей семьей, с тетей Валей, с детьми Наташей и Игорем, с зятем и невесткой, с внуками...
Рано выехали, в 5 утра.
Вложили записочку.